«Дракошия». Мультсериал«Дракошия». Мультсериал
0+
5:05
«Дракошия». Мультсериал
«Смешарики». Мультсериал«Смешарики». Мультсериал
0+
6:00
«Смешарики». Мультсериал
«Клуб вопросики»«Клуб вопросики»
0+
7:00
«Клуб вопросики»

Нужно ли делать уроки вместе: мнение психолога



Домашняя работа нужна для того, чтобы ребенок закрепил полученные на уроках знания и потренировался, но должен ли он делать все это сам или лучше держать уроки под контролем?

Сделать выбор — делать или не делать с ребёнком домашнюю работу — в какой-то момент приходится каждому родителю. Мнения экспертов на этот счёт обычно противоречивы, так что давайте узнаем, что думает психолог Анна Скавитина.

Анна Скавитина, психолог, аналитик, член IAAP (International Association of Analytical Psychology)
Анна Скавитина, психолог, аналитик, член IAAP (International Association of Analytical Psychology)

Формальный подход к домашнему заданию: всем вместе сидеть и делать «домашку» или ни за что не сидеть и не делать, пусть учится сам, я считаю не подходящим. Все дети разные, все школы разные, поэтому и образовательная траектория тоже отличается. Будет ваш ребёнок сам делать домашние задания в школе успешно или не будет, закладывается часто не в первом классе и даже не в подготовительной группе детского сада, а намного раньше. Часто ещё на первом году жизни или вообще с рождения ребёнка. На что-то из этого мамы могут серьёзно повлиять, а что-то не в их власти. Будущее самостоятельное делание уроков — это, поверьте, не самая существенная способность вашего ребёнка, чьи мозговые функции наращиваются и стимулируются с раннего возраста.

Как это происходит? Для того, чтобы любой человек был биологически успешным, необходимо, чтобы его родители обеспечили безопасность и заботились о нем до тех пор, пока он не сможет постоять за себя. Только имея безопасный сытый тыл, мы можем тратить энергию на развитие, а не на выживание. С раннего возраста мы чувствуем себя безопасно и спокойно с хорошо знакомыми людьми. Наш пульс и артериальное давление становятся ниже, стрессовая реакция не включается или включается не сильно. Мы все очень чувствительны к тому, что говорят о нас окружающие, чувствительны к чужим настроениям. Если учительница рассержена, дети начинают себя плохо вести, отражая переживания учительницы. Чтобы кого-нибудь успокоить, вы должны в начале успокоиться сами.

Я пишу это к тому, что все мозговые функции развиваются в отношениях с другим человеком. С мамой, папой, бабушкой, дедушкой, братьями и сёстрами. Если эти близкие показывают ребёнку цвета, буквы и цифры и при этом улыбаются, гладят, держат на руках — это будет стимулировать мозговые процессы, а главное, будет сводить вместе две важнейшие составляющие: общение и удовольствие. В эту же цепочку можно будет включить и алгебру, и географию, и искусство, и музыку, но это совсем не самое главное.

Мы знаем, что мозг человека пластичен. Эта пластичность помогает малышу быстро учиться нежности, любви, языку, но делает его, к сожалению, и очень восприимчивым к негативным воздействиям. Ранние травматичные события: игнорирование, отвержение близкими людьми, насилие фиксируются мозгом как крайне важная информация о дальнейших возможностях выживания в этом мире. Если травмы произошли в тот период, когда у ребёнка не было возможности рассказать о своих переживаниях, потому что он ещё не мог говорить или ему было не с кем поделиться, у него может появиться постоянная тревожность, отвращение к прикосновениям, невозможность и страх строить близкие отношения, агрессивность.

Если люди любого возраста попадают в опасную ситуацию, первое, что делает мозг, он блокирует «высшие» области коры. Нам надо срочно спасаться, «бить или бежать», мы теряем способность думать о будущем, чувствовать своё тело, голод и жажду, способность мыслить и говорить. Если такие опасные ситуации происходят часто, или они хронические, то мозг может включить постоянную блокировку «высших систем». Когда рядом с нами в этот момент есть близкие, любящие люди, заботящиеся о нас, мы восстанавливаемся быстрее. Теперь представьте, какое сильное воздействие оказывает любовь и забота на малышей, мозг и тело которых может функционировать только в паре со взрослым.

Дети, у которых были травматические события в жизни и отсутствие достаточной заботы, развиты «островками». Где-то всё в порядке, где-то — совершенная пустота. Развиваются только те способности, которые хоть как-то поддерживались взрослыми. На собственную инициативу к развитию у них часто не хватает ресурсов. Теперь вернёмся к первоначальному вопросу про уроки. Если первые годы прошли у ребёнка в любви, заботе, без травматических событий, то у него будет хватать психических ресурсов на то, чтобы усваивать новое, радовать родителей, учителей и развивать «высшие» мозговые функции. С такими детьми обычно нет необходимости делать уроки, то есть сидеть рядом, внушать, разбираться, требовать. Они часто в наших школьных системах не «отличники», а, скорее, «хорошисты», так как осознают, что любят делать, а что не очень. Они готовы немного постараться, чтобы порадовать близких, но знают, что и на свои интересы надо оставить ресурсы.

Если с первыми годами жизни у ребёнка сложилось не благополучно, то возникает вопрос: будет ли сидение с ним за уроками давать лучшие результаты? Возможно, да. Если с ним будет сидеть спокойный, любящий взрослый. Почему? Потому что он будет восполнять дефицит безопасности и «регулировать мозг», разрешая ему постепенно отключать блокировку «высших» функций. А если с такими детьми будет сидеть тревожный, разозлённый взрослый? Наверное, лучше бы он там не сидел. Но часто и сам ребёнок в этом случае не в состоянии ничего делать. Ребёнок над вами не издевается, он не тупой, он правда не понимает в этот момент. Мозг не на то настроен. Кто может помочь? Другой, пусть не родной, но менее эмоционально заряженный человек: учитель, репетитор, соседка. И — спокойствие, только спокойствие — наш главный девиз.

Читайте также:

Нужно ли делать уроки с ребёнком: мнение учителя

Родитель — учитель — ребёнок: как наладить взаимоотношения

Как помочь ребёнку адаптироваться к школе: общие правила для родителей

Фото: LightField Studios, Natalia Belay/Shutterstock.com

ЭКСПЕРТ:
Анна Скавитина
Психолог, аналитик, член IAAP (International Association of Analytical Psychology), супервизор РОАП и Института Юнга (г. Цюрих), эксперт журнала «Psychologies»
ЧИТАЙТЕ ТАКЖЕ:
Хотите отправить нам сообщение?

Перейти